Сердце под белым халатом, или Пройдете через одного

В тот день я сразу настроилась на то, что все проблемы придется решать по мере их поступления и ни в коем случае нельзя ничего планировать заранее. И так пришлось изменить собственные намерения – отказаться от поездки на крупную конференцию, к которой готовилась почти месяц. Но именно на этот день было назначено снятие швов после операции по ампутации ноги этому человеку, давно чужому, но волей судьбы оставшемуся совершенно одиноким в этом мире и никому не нужным.

Такси подвезло нас к поликлинике и остановилось метров за сто от дверей. Иначе не подъехать – перед ближайшей ко входу дороге красуется кирпич, действие которого не распространяется только на спецмашины.

Больше всего на свете боялась, что он может упасть, переставляя костыли по заснеженной тропинке. Люди останавливались и пропускали на узком пути. Потом была лестница не меньше чем в пятнадцать ступенек. Надежда на то, что должен быть в поликлинике пандус и, наверное, должны быть каталки, улетучилась, как только взглядом нашла этот заваленный снегом и очень крутой спуск. Тут же оценила, что нет смысла даже спрашивать каталку: не вкатить будет одной по этой скользкой дорожке.

В регистратуре очередь оказалась небольшой. Подала в окошко все документы, что были, в том числе, выписку из больницы, где было ВСЕ написано, и регистраторша собрала пакет нужных документов.

– Идите к хирургу на второй этаж, но я не знаю, работает ли лифт, – предупредила медсестра из-за стекла.

Лифт, к великому счастью, работал. Мы добрались до кабинета хирурга, и Он опустился на банкетку. Видно было, каких трудов стоит передвижение на этих совершенно непривычных приспособлениях, когда еще не успел свыкнуться с тем, что ступать-то не на что, да и центр тяжести, наверное, переместился – после операции прошло чуть больше двух недель.

Очередь подошла быстро. Я держала распахнутой дверь – Он входил.

Доктор посмотрел выписной эпикриз, задал несколько вопросов, а медсестра со словами «Жена, помогите ему раздеться!» пригласила в перевязочную.

Мне хотелось крикнуть: «Не жена я ему! Двадцать лет не жена! Мне детей пришлось одной растить! Он думал только о себе и то только о настоящем дне! Я – социальная служба! И вообще я боюсь крови и ран».

Общими усилиями мы помогли ему взобраться на перевязочный стол.

– А сейчас-то мне можно выйти?! –  не готова я была наблюдать за манипуляциями хирурга, хотя Это место уже предстало взору, когда помогала раздеться. Ни страха, ни ужаса. Как санитарка на переднем крае. Даже стало понятно, что неизбежность соприкосновения с человеческой болью притупляет эмоции.

– Скажите, что теперь? – обратилась я к врачу, кивнув на выписку и надеясь услышать прогнозы по дальнейшему течению заболевания. Все знают, что гангрена – штука коварная, и останавливаться она не любит.

Доктор мой вопрос растолковал иначе: «Так идите оформлять инвалидность» – и нам выдали большой список врачей, которых нужно обойти.

С ним я подошла снова к окошку регистратуры: «Девушка, вы можете дать номерки так, чтобы за пару дней можно было управиться?»

Все, кто был по ту сторону барьера, посовещались, и вместе со словами «идите сейчас, пройдете через одного» я получила пачку распечатанных свеженьких квитанций.

Сообразив, кто из докторов в это время ведет прием и на каком этаже, я повела его в очередной раз к лифту, после того, как сделали флиорографию тут же, внизу.

Начинать нужно было с эндокринолога, потому что черным по белому было написано, что заболевание конечностей началось на фоне сахарного диабета. И снова очередь. Я изложила выглянувшей из кабинета медсестре ситуацию, и она, взяв документы, вернулась к врачу. Ответ пришел быстро: «Доктор ничего писать не будет, потому что она больного не наблюдала. Идите к терапевту».

Ладно, хорошо. Хотя еще неизвестно, что скажет терапевт, потому что он тоже не наблюдал больного – жил больной совсем не по месту прописки и по врачам, судя по всему, не ходил вообще.

Следующий был невролог. Добравшись до места назначения, заняли очередь. Прием уже заканчивался, оставалось буквально пару человек.

– Подпишите, пожалуйста, для ВТЭК справку, – обратилась я к улыбающейся миловидной женщине, считающейся лучшей в своей профессии в этой поликлинике. Не снимая с лица улыбку, она четко дала понять, хотя и довольно завуалированно, что есть, де, другие врачи, которые занимаются такой ерундой, а она больнах лечит. И даже подсказала, куда идти (из-за ремонта в здании одно крыло расформировано, и ориентироваться довольно сложно).

– Посиди, сейчас узнаю, – сказала я в очередной раз и устремилась на поиски вожделенного доктора. За несколько часов, проведенных в поликлинике, мы же, кроме флюорографии, никого больше не прошли! А мне даже в голову сразу не пришло, что диабетиков жажда мучает, а воды с собой не было. Сам он ничего не просил – о жажде позже сказала одна из медсестер. Просто я видела, что ему тяжело, хоть и держится.

Оказалось, что из-за ремонта в одном кабинете принимают два доктора, вернее, в смежных кабинетах: ЛОР и невролог. Какое счастье! И ЛОР нужен.

К отоларингологу очереди не было, поэтому, предупредив тех, кто сидел к неврологу, о том, что нам в регистратуре сказали… В общем, люди отнеслись с пониманием. Через проходной кабинет мы попали к ЛОРу – приветливой женщине (что-то я не поняла – ЛОРы все приветливые, что ли?), которая после осмотра поставила в карте свою отметку.

Неврологическая медсестра, сидевшая прямо напротив двери, молча показала на тапчан, предлагая присесть. Выбравшись на костылях из узкой двери, он с облегчением приземлился. На стуле сидел пациент или пациентка, в одежде. Видимо, осмотр уже был произведен. Да я уже и не боялась, что могу смутить кого-то своим присутствием: я же санитарка на поле боя. В кабинете флиорографии, где обычно мужчины отдельно, женщины отдельно, мужчины не обратили на меня никакого внимания, когда помогала ему раздеваться и передвигаться.

Как только молоденькая докторша (из тех, кто похуже, по мнению первого посещенного невролога) поняла ситуацию, она вдруг заорала ненормальным голосом: «Выйдите немедленно в коридор!». Почему я и вспомнила о мужчинах и женщинах, потому что моей первой реакцией на крик были мысли: «Наверное, требует выйти, потому что неприлично присутствовать посторонним при приеме больного – этика».

– Ой, а можно только я выйду? – с улыбкой и надеждой я смотрела на доктора. Видит же она, что костыли и ноги нет выше колена!

– Я сказала – выйдите оба! Я принимаю только по номеркам! – продолжада она орать.

– Нам в регистратуре сказали… – я еще надеялась на ее милость, а в голове проносилась куча мыслей о том, что лучше бы взяли номерки, столько времени потрачено почти впустую, но это лишний раз мне за такси платить, и эта дорога…

Молодая докторша прервала этот поток, не снижая тона:

– Я сказала – идите в коридор! Приму только после всех, кто по номеркам!

Признаюсь, с шоком едва справилась, но все-таки спросила, белый халат на ней для бутафории? Люди в белых халатах, что с вами?! Мы же вам готовы кланяться за то, что у вас сердце под халатом, а не просто диплом об образовании.

Мы оказались в коридоре. Усадив своего подопечного, я решительно собралась идти к заведующему поликлиникой. Прием только начался, будет часов до пяти-шести вечера, а мы здесь уже с утра. И тут, о, Боже! Вышла медсестра и предупредила, что скоро нас вызовут. Больные в коридоре преглянулись – они были свидетелями воплей.

Когда мы вошли в кабинет в очередной раз, мне показалось, что та сцена, что произашла сначала, мне просто приснилась. Этот милый обходительный внимательный доктор оказалась прекрасным специалистом, по крайней мере, она надиктовала медсестре миллион диагнозов, задавала множество вопросов, что-то все писала и писала.

Вдруг зазвонил телефон, и она убежала минут так на десять-пятнадцать по делам. Все это время медсестра давала рекомендации, как сохранить то, что осталось от человека и его жизни. О диетах говорила, о запрете алкоголя, даже рецепт выписала на лекарства, которые при таком заболевании просто необходимо принимать.

Пар из меня вышел давно, буквально сразу же, как только отпала необходимость куда-то идти и кому-то что-то доказывать и просить. С благодарностью откланявшись, в конце концов, мы вышли. Вышли из поликлиники. Правда, по пути я подошла к регистратуре и попросила номерки к оставшимся в списке врачам. Ответили: «Пройдете через одного».

Закладка Постоянная ссылка.

23 комментария

  1. «Люди, люди, порождения крокодилов» — писал неизвестный древнеегипетский поэт. К Вам это явно не относится. Будьте здоровы и счастливы, может тогда и все человечество станет лучше.

  2. Спасибо, Борис! Думаю, оно уже стало лучше на одного перерожденного юного невролога. Что-то с ней же произошло, чудо какое-то. Наверное, это Ангел-хранитель мой, возможно, в этой доброй сочувствующей медсестре.

  3. Ей просто мама в детстве не объяснила, что нельзя срывать личные переживания на зависящих от нее людях. Тем более больных. Боюсь, что объяснять уже поздно. Хотя — кто-то же по голове ей настучал.

  4. Да, ближе и понятней… Радуюсь, что можно прочесть Ваши рассказы.

  5. Надь, даже сказать ничего не могу… шок…
    У меня папа был терапевтом, его очень любили больные. Он знал все о своих больных, при встречах спрашивал всегда о домашних, о детях, все помнил. Выслушивал разные бытовые жалобы, домой приходил уже в ночи. Он был хорошим человеком и хорошим врачом, его помнят до сих пор, а его нет уже 25 лет. Он с инфарктом свалился в 40 лет. Извини, что пишу о своем, просто, по-моему, раньше были ВРАЧИ, а сейчас… не говорю обо всех, но сама не хожу в больницы и поликлиники. Муж меня зовет чукотской девочкой, потому что считаю, что нужно жить по принципу — помоги себе сам. К сожалению, не всегда это возможно… невозможно обойтись без гинеколога, хирурга и стоматолога.
    Ты рассказала страшную историю. Я прямо до сих пор в ознобе сижу… И теперь это вошло в твою жизнь? Теперь тебе с этим жить? Очень сочувствую, но думаю, что где-то там, наверху, тебя похвалили… Ангел Хранитель тебя не оставит, крепись!

    • Наташа, не переживай обо мне. Выдержу. Сейчас главное — оформить документы, чтобы хотя бы какая-то копейка была. И он не у меня. Пока пристроили в квартиру, где есть удобства. Куда же ему в дом, где ни туалета, ни воды. Да и я не планирую быть сиделкой — не так в жизни вышло. Просто должна помочь в том, что в моих силах.
      Насчет врачей, да. Маму оперировали (онкология) в 1975 году, 4 стадия. Жизни не обещали нисколько. Она прожила 30 лет, до 85-ти. Совсем неплохо, правда? Вот врачи были! Врачи!!! Теперь таких единицы. А винить-то их в чем? В том, что у хирургов руки от голода тряслись, когда зарплату не давали по несколько месяцев? А новые поколения, сама знаешь, вообще дипломы любят покупать. Так что лучше поможем себе сами, пока в силах.

  6. Всё очень просто, пару выговоров и доктор окажется в полной… С другой стороны, быть доктором в нашей стране это садомазохизм. Исключением являются стоматологи, пластические хирурги и прочие экономически выгодные профессии. Если позволите Надежда, вот ссылочка. В тоже время, действительно, многие врачи из-за такой ситуации становятся жуткими существами… не знаю как ещё сказать. Умом понимаю, а душой принять не могу… как-то так, может и ошибаюсь.

    В любом случае, всё это неспроста и тут стоит помянуть правительство. Фактически сейчас идёт самый натуральный геноцид. Это действительно страшно и не нормально, но факт. И вот что я скажу. Лучше об этом не думать. Потому что когда задумываешься вообще жить не хочется или думаешь о том как придушить ближнего своего 🙁

    • Костя, так я уже и помянула, пусть не нынешнее правительство, но ту систему, в которой поколения здоровых мужиков превратились в недееспособных алкоголиков, врачи — в стяжателей, профессора — в бомжей и так далее. За ссылку спасибо. Сейчас посмотрю.

  7. Я про наших врачей даже говорить ничего не хочу! Хожу только в платную клинику по ДМС, возможно врачи там такие же, только отношение совсем другое! В городскую больницу никому не пожелаю ходить((
    Жаль, что Вы не попали на конференцию, очень хотелось про нее послушать! Но здоровье близких (пусть уже и не близких) важнее.

    • Мне тут ссылку дали в ЖЖ на пост, где автор раскрывает то, что творится внутри этой медицины в плане карьеры, необходимости подтверждения специализации, категорий и много всего другого. И писанина, которую требуют от медиков. Врагу не пожелаешь. Геноцид во всем.
      О конференции уже не вспоминаю: что душу травить?

      • нерадивый бухгалтер

        Это верно, следующая конференция будет наша!
        «И писанина, которую требуют от медиков. »
        Не только в их профессии это происходит, но людьми надо оставаться в любом случае.
        п.с. У меня галочка стоит «Уведомить меня об ответе», но ничего не приходит, так только у меня?

        • Не знаю насчет галочки. Сколько я уже возилась — думала, все нормально. Ан нет. Надо снова поковыряться, только смысла и не вижу. Что-то, наверное, у меня с почтовым сервисом. Кто бы помог 🙁

  8. Так жаль и обидно. Обидно за всех, кто в белых халатах. Я тоже из той сферы — терапевт, правда в декретном отпуске. Все знают, что не бывает в медицине денег. И даже те, кто поступает в медицинский. Мы с друзьями смеемся, о нашем совместном хобби. Все крутятся, как могут, стараются изо всех сил — прокормиться. Не люблю, когда знакомые рассказывают о том, какие врачи — взяточники и бесчувственные твари.
    Я хочу прокричать: НЕ ВСЕ ТАКИЕ! Не все. Среди медиков есть хорошие, добрые и отзывчивые, иногда безумно уставшие. Мы — не взяточники. Мы не просим денег и не улыбаемся, когда пациент достает конверт. Мы обслуживаем всех одинаково — бедных и богатых. Простите, если не как родную маму. Простите, что «пьем чай» во время работы — нет у нас обеденного перерыва! Простити, что нас так мало. Простите, за то, что не всегда можем помочь!

    • Я слышу крик души. Не надо, Женя, пожалуйста! Есть те, для кого врач, как красная тряпка для быка, но есть и те, кто понимает. Сегодня эта молоденькая докторша узнала меня в коридоре, поздоровалась, улыбалась, проходя мимо. Ну, и я, конечно.
      А ситуация вообще просто ужасная. Снова не попали к психиатру, который принимает 2 часа с утра, а потом идет смотреть призывников. Ну, нет больше психиатра в городе! Ладно, эта еще не на курсах каких-нибудь. Зато пообещала принять завтра, как только появимся. А мне для таких поездок вставать в 5 утра. А одна бабушка приехала с вечера, потому что из ее забытой Богом деревни транспорта нет и осталось там жить 7 старух, переночевала на вокзале за 500 рублей и пришла проходить комиссию для ВСЭК (даже не знала, что теперь это так называется). На какую сумму увеличится ее пенсия, и сколько денег она выездит? Смысл есть? Я бы не стала, честно. В общем, сегодня у меня впечатлений на новый рассказ. И за больных обидно, и за врачей обидно.

      • И за государство обидно. У меня мама тоже проходит комиссию. Каждый раз печальная история. Думаю постоянно: «Ну, не нравится тебе эта работа, так уйди — оставь свое место молодому доктору». Так, нет же сидят, злятся и продолжают сидеть.

        • У меня есть знакомый хирург, правда, бывший — сидит полюсами командует, где-то мой ровесник. В девяностые как-то встретились, говорит, не поверишь, руки трясутся от голода. Почему не поверю? Сама так жила, детей собиралась в детский дом отдать хотя бы на время, потому что совсем не знала, где взять денег. Зарплату не давали, в долг никто тоже не давал. Но я хоть не стояла за операционным столом. Столько лет прошло, а я помню эту его фразу и всегда занимаю сторону медиков. Если, конечно, это не открытое хамство. А хамов и среди других профессий хватает.

  9. Светлана

    Как страшно сталкиваться с равнодушием, особенно если его проявляют те, кто в силу своей профессии должен быть милосердным

    • Не страшно, Света, — не понятно просто. Рада, что в моей истории был просто срыв какой-то у врача (бывают у женщин всякие трудные дни :)) — больше я ее такой не видела. Или что-то щелкнуло. Откуда знать теперь?

  10. Храни тебя Бог, Надюша!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *